Наум Семёнович Черняков — советский конструктор авиационной и космической техники. 

Научные работы Чернякова значительно способствовали укреплению советской военной мощи.

Наум Черняков родился в Климово Брянской области. Внук раввина. 

В 1939 окончил Московский авиационный институт. 

По распределению работал инженером-конструктором в Главном управлении авиационной промышленности. 

Внёс вклад в конструирование истребителя И-301/ЛаГГ-1/ЛаГГ-3.

В 1941 вместе с С. А. Лавочкиным перешёл в конструкторское бюро завода. 

С 1946— заместитель главного (с 1957 — генерального) конструктора Лавочкина; с 1957 — главный конструктор. 

В 1960–1961 Черняков был заместителем генерального конструктора, академика В. Челомея. 

В 1961–1995 — заместитель генерального конструктора на секретном военном заводе «Кулон», в конструкторском бюро П. Сухого. 

В 1962 Чернякову была присвоена учёная степень доктора технических наук, в 1966 — звание профессора.

Во 2-й половине 1940-х он участвовал в конструировании истребителей Ла-9 и Ла-11. 

В начале 1950-х был одним из главных конструкторов первой в Советском Союзе управляемой ракеты класса «земля—воздух» для системы противовоздушной обороны Москвы (С-25). 

В 1950–60-х Черняков руководил созданием сверхзвуковых крылатых ракет, в том числе первой в мире ракеты класса «земля—земля» стратегического назначения (системы «Буря»), способной донести «ударный груз» до территории США. 

Гриф "совершенно секретно" с его работ всё ещё не снят.

Буря (Изделие 350, В-350, Ла-350) — первая в мире сверхзвуковая двухступенчатая межконтинентальная крылатая ракета наземного базирования, разработанная в середине 1950-х годов в СССР в бюро Лавочкина С. А. 

Главным конструктором крылатой ракеты «Буря» у Лавочкина был назначен Наум Черняков. 

Среди наиболее важных и сложных технических проблем, решённых в процессе подготовки «Бури» и «Бурана», можно отметить создание для них СПВРД (Сверхзвуковой прямоточный воздушно-реактивный двигатель) и астронавигационной системы. 

Кроме того, на этих ракетах впервые нашёл применение новый тогда для советского ракетостроения материал — титан.

Вес боевого заряда составлял 2,35 тонны. Система была рассчитана на дальность 8000 километров. 

При подходе к цели ракета должна была совершить противозенитный маневр, подняться на высоту 25 километров и оттуда резко спикировать на цель, и на этом режиме происходило сбрасывание головного конуса с боезарядом.

Всегда считалось, что самые быстрые самолеты в мире – это истребители, способные обогнать звук в 2 раза. 

В 1972 в СССР была построена машина, за которой не могли угнаться истребители: она обгоняла звук в 3 раза! По сей день у нас нет такого самолета. 

Его называли «Изделие 100» или просто «Сотка». До сих пор остается тайной, почему был снят с вооружения сверхзвуковой бомбардировщик-ракетоносец Т-4, который на Западе называли «Русским чудом». 

Разработал её конструктор Наум Черняков. Самолет получился весьма удачным.

Черняков получил в награду... инфаркт. Всё же он, ещё лежа в больнице, начал работу над новым проектом. 

Инженер хотел создать очередное техническое чудо, но, к сожалению, не успел. Единственный уцелевший экземпляр "Сотки" стоит сегодня на открытой стоянке Центрального музея ВВС в Монино, поражая посетителей совершенством своих форм и необычным видом.

Комплекс БПЛА (Беспилотный летательный аппарат) «Коршун» был похоронен перестройкой, конверсией и реформами. Беспилотники оказались никому не нужны.

Наум Черняков, получивший блестящее авиационное образование и всю жизнь стремящийся строить самолеты, долгое время был отлучен властями от любимого дела: в его семье НКВД (Народный комиссариат внутренних дел СССР) «выявил» врагов народа. 

Лишь после Второй мировой войны инженеру было разрешено вернуться к оборонной тематике, но с одним интересным условием. 

«Сделай троллейбус, и получишь допуск», – сказали талантливому конструктору в компетентных органах. 

И он его сделал: первый советский цельнометаллический троллейбус вышел на линию в 1946.

Скончался Наум Семёнович Черняков 21 января 1998 в Москве. 

Похоронен на еврейском участке Востряковского кладбища, Москва.